Сквозь чащу тёмную, где свет не проникал

Сквозь чащу тёмную, где свет не проникал,
Воевода шёл, хоть страх его терзал.
Деревья-стражи путь ему шептали,
Но он вперёд, к избушке на детали.
Вот курьи ножки, костяной забор,
И дым из трубы, как тайный разговор.

«Избушка-старушка, слушай мой приказ!
К лесу ты задом, ко мне передом сейчас!»
Заскрипела, взвыла, повернулась вдруг,
И дверь открылась, испугав всех слуг –
Лесных зверей, что прятались в тени.

Яга выходит, костяной ногой стуча,
«Зачем пожаловал, добрый молодец, крича?
Что ищешь здесь, в моей глуши лесной?»…
«а воевода молвит ей: веди в навь, Яга, за милою женой!»

Глаза колдуньи – два зелёных мха,
«Слыхала, милый, про твою печаль, ага.
Провесть смогу, коль выполнишь наказ,
Нелёгкий будет он, скажу сейчас.
У Водяного, в омуте речном,
Цветёт кувшинка, огненным огнём.

Достань её, не обожги ладонь,
Тогда и я тебе устрою конь –
Волшебный, что домчит до мира мёртвых душ.»

«Согласен, Яга! Будет твой цветок!
Хоть сам Хозяин Вод мне встанет поперёк!»
Сверкнули очи старой колдуньи,
«Иди же, смелый, докажи, что ты не трус!»

«За ней пойду!» - воевода ей в ответ.
«Кувшинку дай!» - Яги звучит завет.
«У Водяного, в омуте речном!»
«Добуду я её, хоть будет тяжко в нём!»

И снова в путь, к реке, где ждёт его беда,
Иль огненный цветок, что нужен, как вода...
Для мёртвой милой, для живой души...